Один пример, взятый из СБ

Вопрос, поставленный мной в предыдущей реплике: можно ли в рамках узко-партийного издания создавать тексты, аргументация (если это понятие применимо к текстам «Советской Белоруссии») которых строится не на умолчании и прочих манипуляциях, нуждается в примерах. Именно ради их приведения я и пишу эту реплику, хотя и понимаю, как уязвим мой обзор текстов СБ. И вот почему. В своей работе «Социальное конструирование реальности» Бергер и Лукман назвали попытку объяснения всех отклоняющихся определений реальности на основе понятий собственного, т.е. того, кто объясняет, универсума одной из изощреннейших процедур контроля и исключения в борьбе за право давать определение этой реальности. В силу того что наши с «Советской Белоруссией» идеологические позиции расходятся, в моем обзоре можно было бы усмотреть такую попытку подавления. Однако мой контраргумент состоит в том, что, во-первых, я осознаю опасность насилия со своей стороны. Во-вторых, спор на уровне идеологий не привлекает меня. Задача, которую я ставлю перед собой, - стать на позицию СБ и именно с этой позиции попытаться сделать тексты аналитичными.
Итак, мне в газете «Советская Белоруссия» не хватает аналитичности. Притом что я не разделяю идеологии СБ, именно отсутствие аналитичности - моя главная претензия к этому изданию. Взять, к примеру, текст «Минск искренне приветствует Сильвио Берлускони» (1.12.09). Первое, что оставило неприятное впечатление, - это тон нескрываемой радости и я бы сказала даже подобострастия, с которым автор говорит о приезде премьер-министра Италии в Минск. Я понимаю желание автора указать читателю на то, что Беларусь, ведомая нынешним руководством, все-таки добилась (или дождалась) другого отношения к себе со стороны Европы. Идеологическая цель этого текста, на мой взгляд, состоит в том, чтобы сказать читателям: «Мы выстояли! Мы сломали их нежелание признавать наши правила! Мы - победители!» Если же ставить перед собой задачу написания ясного и аргументированного материала, то текст пришлось бы переработать.
Моя версия этой переработки будет проявляться по мере критического разбора названного материала. «Вчера во второй половине дня в Национальном аэропорту приземлился самолет премьер-министра Италии», - начал текст автор. Даже предположив, что новостной повод материала выражен в его заглавии – «Минск искренне приветствует Сильвио Берлускони», такое начало текста не кажется удачным. Логичнее было бы продолжить, например, следующим образом: «Самолет премьер-министра Италии приземлился в Национальном аэропорту вчера во второй половине дня». Мне это кажется более оправданным с точки зрение ясного и последовательного разворачивания мысли. Не в последнюю очередь и потому, что не каждый читатель газеты может знать, кто такой Сильвио Берлускони. Поэтому незамедлительное указание на то, что он - премьер-министр Италии, было бы очень кстати и могло бы поддержать интерес этого читателя к тексту.
Неуместным кажется и открытое введение автором в текст собственной персоны. Второй абзац вдруг открывается словами: «Вспоминаю затянувшийся заполночь апрельский ужин А. Лукашенко и С. Берлускони в палаццо Киджи…». Прежде всего, те, кто помнит советское телевидение, думаю, без труда услышат в этих словах штамп советских собкорров за рубежом, ведущих очередной репортаж из Бонна или Вашингтона и что-то в очередной раз вспоминающих «по случаю». Во-вторых, авторское воспоминание было бы оправданым, если бы он и в самом деле вспомнил какую-то значимую, яркую деталь того ужина. На деле же все свелось к банальному и приэтом самоуничижительному повествованию о том, что в своем репортаже по поводу той встречи он «осмелился предположить, что это был переломный момент в политических отношениях между нашими странами». Для меня эти слова ничего не значат и никак не проясняют, на основании чего он сделал такое заключение.
Отдельная тема – экономность в расходовании автором языковых средств. В том же первом абзаце он пишет: «Спустившись с трапа, Сильвио Берлускони сразу же отправился в резиденцию Президента.» Почти смешно. Можно ли куда-то отправиться, не спустившись с трапа? Тогда зачем обращать внимание читателей на это?
В целом, материал представляет собой хаотичное нагромождение фактуры, значительная часть которой требует дополнительной разработки. К примеру, часть текста составляет кусок трудовой биографии Берлускони. Есть указание на то, что «был подписан ряд документов экономического характера», а также на то, что «в стране работает 80 предприятий с итальянским капиталом». Создается впечатление, что самому автору осталась неясна цель написания этого текста. Иначе, как можно объяснить то, что он закончил его многоточием? Это более чем странное окончание для газетных материлов информационного характера. Оно не может оправдываться философичностью текста, неоднозначностью рассматриваемой в нем проблемы или приглашением читателей задуматься над написанным. Многоточие в конце этого текста воспринимается мной как растерянность, незнание автора, чем закончить, какой вывод сделать. И это абсолютно логично, учитывая тематическую пестроту и поверхностность текста.
Логика развития моей реплики требует рекомендаций, как можно было бы улучшить текст. Прежде всего, я бы убрала из него многочисленные цитаты. А дальше, те «куски» информации, которые автор сбросил в один материал, использовала бы как информационные поводы для написания отдельных текстов. Биография Берлускони. Уверена, она была бы интересна многим читателям газеты. Мимоходом упомянутые предприятия с итальянским капиталом тоже заслуживают отдельного текста с рассказом о том, в каких сферах их больше всего, сколько людей в них работает, как географически эти предприятия распределены по стране. А кривая объемов инвестиций в экономику Беларуси вообще украсила бы страницу газеты даже с точки зрения дизайна. Я бы использовала ее вместо тривиального фото национальных флажков двух стран. Но самое важное – необходим внятный текст о подписаных экономических документах и тех перспективах, которые они открывают перед белорусской экономикой. Разумеется, все эти тексты были бы небольшого объема: фактура, изложенная ясно, лаконично и логично.
Уверена, что предложенная схема перемен – не единственнол возможная.