Переезд

Кликните http://nkoulinka.livejournal.com/ для перехода

"Белгазета": сарказм, от которого едет крыша

Когда-нибудь «Белгазета» может стать пособием по вписыванию оценки того или иного события «между строк». Иронично-саркастический тон текстов, который и дает возможность такой оценки, складывается из выбора лексики и определенного подбора цитат, как в этом случае: «Не в полной мере прониклось важностью реализации госпрограммы и население, у которого обнаружилось «отсутствие собственных финансовых средств…»(«Если дал маху, так и скажите» 30.11.09), а также вычленения из цитат и графического выделение отдельных слов, например, вот так: «…позволит белорусским производителям сохранить свободный доступ на «очень привлекательный» российский рынок» или так: «…подчеркнуто вежливо предупредил Медведев «белорусских друзей»(там же).
Вся эта едкость в отношении того и тех, к кому и чему трудно относиться по-другому, доставляет удовольствие. Ты, конечно, чувствуешь, что в нем есть что-то и от твоей собственной ущербности, потому что никак по-другому ты не способен (не решаешься) реагировать на происходящее в реальности. Но все же, твоя, разделенная с газетой, саркастично-ироничная реакция - это хоть что-то, отличное от официально-ожидаемого. Так что открытие природы твоего удовольствия не очень тебя беспокоит.
Но однажды, читая очередной газетный материал, ты вдруг открываешь нечто, смириться с чем сложно. Перед тобой текст, например, текст «Шизо-пати» (16.11.09), и он полон сарказма. Но до тебя доходит, что в данном случае этот сарказм - средство манипуляции твоим пониманием события. Потому что в самом тексте, как и в событии, ты не находишь обоснования и основания для сарказма.
Если ты учился на журфаке, то тебе очевидно, что в жанровом отношении перед тобой - отчет о мероприятии; один из базовых и самых распространенных жанров советской школы журналистики. Эта школа, особенно в ее постсоветском варианте, всегда поддерживала и даже требовала открытого заявления авторской позиции в текстах всех жанров. Борис Васильевич Стрельцов, например, проанализировав большое количество текстов, опубликованных в белорусских СМИ, в работе «Метод и жанр» (2002 год издания) делает вывод, что сейчас в жанре «отчет» заметно стремление создать образ мероприятия. Происходит это за счет того, что более активно проявляется автор текста. Он «не только фиксирует ход мероприятия, но и дополняет информацию сжатым комментарием, дает свою оценку, нередко использует ассоциативные сравнения и т.п.» (перевод на русский язык - мой).
Это, кстати, очень отличает советскую школу от американской, где высказывание мнения возможно только на строго определенной полосе газеты, в определенном жанре и только теми, за кем признан авторитет (основанный на знании и опыте) это мнение высказывать.
Если же ты читаешь отчет, то первое, что ты ожидаешь «получить» от автора, - это его глаза и уши, чтобы ты мог видеть и слышать происходящее. Едва ли тебе при этом очень интересно открыто заявленное мнение журналиста. Потому что ты вправе предположить, что он, скорее всего, не имеет необходимой квалификации, чтобы компетентно разъяснить тебе суть происходящего. Так что разумнее положиться на собственные знания и опыт (тем более, что может оказаться так, что ты - специалист в той сфере, о которой идет речь); либо довериться экспертам, которые присутствовали на мероприятии, и мнения которых журналист изложил в своем отчете.
Если этого не происходит, то велика вероятность, что ты столкнешься с описанием события, участники которого будут пренебрежительно представлены только как «интернатовские», «больные», «пациенты» и «некие», которые «вылезали из-под широкой тюлевой простыни» или которых «вытягивали в центр зала». При этом ты не услышишь ни одного голоса, кроме голоса самого журналиста. И это, безусловно, будет оскорбительно по отношению ко всем, и к тебе в том числе. Потому что журналист узурпировал твое право самостоятельно думать и оценивать.
Ты понимаешь, что желание написать запоманающийся эмоциональный текст не отменяет требования ясности и обоснованности в представлении события. В противном случае ничто не должно (не может) ввести тебя в заблуждение: ни авторитет газеты, ни имя автора. Перед тобой - непрофессионально выполненная работа.

"Советская Белоруссия" и журналистское расследование

Чрезмерная государственная опека мешает профессиональной работе журналиста. Но читая конкретный текст, я всегда пытаюсь понять, какие изъяны в нем обусловлены влиянием государства в лице «отслеживающих» чиновников, а что стало причиной не очень продуманной работы самого журналиста. Взять, например, текст «Меловой период» («Советская Белоруссия» от 5.12.09). Он напечатан под рубрикой «Журналистское расследование», и это определило критерий моих оценок.
Поводом для написания материала стали общественные слушания. Они были вызванные беспокойством жителей одной из белорусских деревень экологическим состоянием территории после того, как на ней могут начать добычу мела.
Разработка этой проблемы журналистом, на мой взгляд, не очень убедительна. Взять хотя бы то, как представлены две противоположные позиции: за и против добычи. То есть позиция «за» выглядит очень убедительно как за счет отбора лексики, так и подбора фактуры. Автор, например, уже в самом начале материала пишет: «…строительство завода… для экономики Малоритского района настоящий подарок». А далее концентрируется, в основном, на тех выгодах, которые получат местные жители от этой хозяйственной деятельности. Приводятся цифры, иллюстрирующие экономический потенциал предприятия; называются налоги, которые поступят в бюджет; перечисляются те социальные блага в виде жилого дома, детского садика и обновленной школы, на которые могут рассчитывать люди, и которые, вне всякого сомнения, - очень веский аргумент «за».
Чего в тексте нет, так это внятного проговаривания, на чем основана позиция «против», чем конкретно должны будут в будущем поступиться (поплатиться) местные жители, каковы будут последствия для природы. Эта позиция с самого начала оценена автором негативно: «Засуха», если верить слухам, может случиться из-за освоения месторождения мела на стыке двух государств. Чушь, конечно, но слухи поползли…». Прежде всего, сомнительно, что журналист обладает специальными знаниями, чтобы компетентно судить о последствях для экологии добычи мела. Но в любом случае, использовать слово «чушь» в представлении противоположной позиции, причем в материале, который назван журналистским расследованием, - неуместно, если не сказать больше... В таком русле позиция «против» представлена и дальше по тексту. Она заявлена автором не просто вскользь, но я бы даже сказала по-иезуитстки. Исследованиями определено, - пишет журналист, что отработка месторождения без компенсационных мер действительно может вызвать чувствительное снижение уровня грунтовых вод вокруг карьера… Первое, что вызвало протест во мне, - выбор лексики. Дело в том, что «отработка месторождения БЕЗ компенсационных мер» не «может», а ВЫЗОВЕТ«снижение уровня грунтовых вод». Именно так , ясно и определенно, надо было бы, на мой взгляд, представить позицию «против», включив в нее, помимо прочего, точное определение того, что такое в математическом, например, выражении «чувствительное снижение уровня грунтовых вод». Даже если эти слова взяты журналистом из официального доклада, конктретизировать материал - его профессиональная задача.
Странным для меня выглядит и подбор экспертов, которым автор дал слово, прямо или косвенно представляя все ту же позицию «за». В моем понимании, таким экспертом могла бы быть только третья, незаинтересованная, сторона. Обычно, в этой роли выступают ученые, исследователи, общественные экологи. Автор же приводит слова начальника карьера: «Пока никаких изменений в худшую сторорну, - аргументов у начальника карьера …достаточно». Причем выбор реплики для цитаты оставляет вопросы. Если аргументов действительно достаточно, то не разумнее было бы назвать хотя бы самые веские из них? А кроме того, если добыча мела еще не началась, то какие же изменения в худщую сторону могут быть обнаружены?..
Вторая, выбранная автором цитата, вызывает еще большее недоумение. «Спокоен и председатель Малоритского райисполкома … - Если будут аномалии, мы почувствуем. Тогда отключим насосы – и вопрос закрыт… » Интересно, что подумал, услышав эти слова, находящийся там же помощник генерального директора ООО «Трайпл» - предприятия, владеющего тремя четвертями той организации, которая и будет производить разработку мела, а кроме того, служить градообразующим преприятием, вкладывая немалые суммы в соцкультбыт? А если серьезно, то это заявление даже неловко комментировать. Сказавший их человек не несет за эти слова абсолютно никакой ответственности. Кто позволит «отключить насосы» после тех вложение, которые будут сделаны? И совсем непонятно с какой целью журналист включил эти слова в свой текст. Ведь все-равно призвать к ответу того, кто их сказал, в случае появления экологических проблем , будет невозможно…
Эта предвзятость в отборе фактуры, лексики подхвачена и на уровне верстки текста. Во врезку вынесен опять-таки косвенный аргумент «за» при том что ничто графически не поддерживает позицию «против».
На фоне всего этого, финал текста даже как-то уже и не огорчает, хотя выглядит странно. Тема возможных археологических находок во время разработки карьера должна была бы стать отдельным информационным поводом (в том случае, если бы он вообще возник). Законы же жанра требуют, чтобы в заключительном абзаце не появлялась никакая новая информация. Последний абзац должен быть посвящен выводам, которые возможно сделать на основании собранного журналистом и изложенного выше материала.

Что мешает мне полюбить "Белгазету"

Свое отношение к «Белгазете» (БГ) я сама охарактеризовала бы как парадоксальное. С одной стороны, читать БГ для меня - удовольствие. Ироничность, саркастичность и язвительность тона многих текстов этой газеты отвечает моему взгляду на социальную реальность Беларуси. Есть и еще одна причина, которая сближает меня с газетой. В моем понимании, БГ – это издание, которое проговаривает весь тот кафкианский по сути бред и ужас, который происходит в стране, но часто остается незамеченным теми, кто въезжает сюда по туристическим краткосрочным визам, так как ужас этот и бред тщательно скрыт под толщей чистых улиц Минска (обильные плевки и белые пятна от выплюнутых жевательных резинок как грязь здесь не квалифицируются), а также оптимистической лексики госСМИ и словоблюдия чиновников различного ранга Но есть в газете и то, что периодически отвращает меня от нее и делает, таким образом, не постоянным ее читателем. Это – скука, которая наваливается на меня примерно после месяца регулярного чтения БГ. Причем причине этой скуки тоже не чужда парадоксальность.
В своей предыдущей реплике я упрекала газету «Советская Белоруссия» в отсутствии аналитичности в целом и наваленности фактологического материала, который почти как мусор сброшен в одном месте без всякой последующей проработки. У меня такой подход к тексту оставляет противное чувство неудовлетворенного любопытства. Так вот этот недостаток совсем не свойственен «Белгазете». В своих номерах это издание очень обстоятельно. И если какая-то тема более или менее ярко заявляется на ее первой странице как авторская реплика или эссе «по поводу», то на последующих страницах обязательно будут статьи и интервью, раскрывающие детали этой темы. В номере БГ от 30 ноября 2009 г., например, такой сквозной темой стало подписание Таможенного союза. Я специально подсчитала, что из 38 текстов (я не включала сюда те, что содержат скрытую и явную рекламу) шесть посвящены различным аспектам этого проекта, что, безусловно, помогает получить больше информации и мнений экспертов о происходящем. Кстати, в свежем номере, от 7 декабря, в котором перекрестному обсуждению подвергается визит премьер-министра Италии, также опубликовано 6 текстов так или иначе разрабатывающих эту тему. Однако в контексте всего номера, когда в целом в нем можно выделить 4-5 тематических блоков, это вызывает ощущение однообразия. Иначе говоря, достоинство оборачивается недостатком. На мой взгляд, интересы современного горожанина и, уже, столичного жителя ( а я почти уверена, что именно они – основная аудитория БГ) гораздо разнообразнее тематического круга газеты. Лично мне в БГ не хватает серьезных и по возможности лишенных обывательских представлений, текстов о явлениях, а лучше, о только намечающихся тенденциях в меняющейся социальной реальности.
Попробую раскрыть объект моих желаний на примере. На мой взгляд, уже вызревшим фактом современного западного общества (мне хочется думать о Беларуси как относящейся к этой категории) стало иное самоощущение, иная субъектность молодых мужчин. Все чаще они, оставив родительскую семью, не передаются из рук заботливой мамы в руки не менее заболивой жены, а живут самостоятельно, самостоятельно же ведут хозяйство. Любопытно было бы проанализировать, какие перемены привели к появлению этого типа горожанина, а также какие последствия это может иметь для общества в целом. Но белорусское общество двинулось еще дальше этого феномена, судя по репризе, которую я услышала на днях в эфире одной из белорусских ФМ-станций. Вместо тривиальной шуточки, основная функция которой, - заставить слушателя остаться на волне и прослушать рекламу, ди-джей сказала : « Женщина легкого поведения – это такая женщина, которая эстетически и практически относится к сексу так же, как мужчина». Услышав это, я испытала серьезное потрясение не только от того, что эта реприза была кем-то продумана и написана, но, в большей степени от того, что она была озвучена в массовой аудитории. А значит, и тот, кто написал репризу, и та, которая ее произнесла, рассчитывали на понимание и разделение этой точки зрения аудиторией. Что-то все-таки меняется и у нас. И как хорошо было бы прочесть качественный текст об этих переменах. Но, безусловно, темы, которые могли бы увлечь читателей, и которые еще не затронуты белорусскими масс медиа, этими примерами не просто не исчерпываются, но даже и не приоткрываются.
Чтобы закончить с темой однообразия и скуки, просто вскользь замечу, что они поддерживаются в БГ и на визуальном уровне. Часто повторяюзийся дизайн полосы или разворота, на которых размещены два или четыре практически одинаковых по размеру текста, только усиливают ощущение монотонности.
В общем, читать БГ человеку язвительному и критически относящемуся к происходящему, всегда в удовольствие. Но после того как пар моего пассивного бунта выпущен через трубу сарказма и иронии, сооруженной газетой, я с растерянностью отмечаю, что, конечно, испытывают психологическое и эмоциональное облегчение, но для полного удовольствия мне не хватает тематического разнообразия и интеллектуального блеска в газете.

Один пример, взятый из СБ

Вопрос, поставленный мной в предыдущей реплике: можно ли в рамках узко-партийного издания создавать тексты, аргументация (если это понятие применимо к текстам «Советской Белоруссии») которых строится не на умолчании и прочих манипуляциях, нуждается в примерах. Именно ради их приведения я и пишу эту реплику, хотя и понимаю, как уязвим мой обзор текстов СБ. И вот почему. В своей работе «Социальное конструирование реальности» Бергер и Лукман назвали попытку объяснения всех отклоняющихся определений реальности на основе понятий собственного, т.е. того, кто объясняет, универсума одной из изощреннейших процедур контроля и исключения в борьбе за право давать определение этой реальности. В силу того что наши с «Советской Белоруссией» идеологические позиции расходятся, в моем обзоре можно было бы усмотреть такую попытку подавления. Однако мой контраргумент состоит в том, что, во-первых, я осознаю опасность насилия со своей стороны. Во-вторых, спор на уровне идеологий не привлекает меня. Задача, которую я ставлю перед собой, - стать на позицию СБ и именно с этой позиции попытаться сделать тексты аналитичными.
Итак, мне в газете «Советская Белоруссия» не хватает аналитичности. Притом что я не разделяю идеологии СБ, именно отсутствие аналитичности - моя главная претензия к этому изданию. Взять, к примеру, текст «Минск искренне приветствует Сильвио Берлускони» (1.12.09). Первое, что оставило неприятное впечатление, - это тон нескрываемой радости и я бы сказала даже подобострастия, с которым автор говорит о приезде премьер-министра Италии в Минск. Я понимаю желание автора указать читателю на то, что Беларусь, ведомая нынешним руководством, все-таки добилась (или дождалась) другого отношения к себе со стороны Европы. Идеологическая цель этого текста, на мой взгляд, состоит в том, чтобы сказать читателям: «Мы выстояли! Мы сломали их нежелание признавать наши правила! Мы - победители!» Если же ставить перед собой задачу написания ясного и аргументированного материала, то текст пришлось бы переработать.
Моя версия этой переработки будет проявляться по мере критического разбора названного материала. «Вчера во второй половине дня в Национальном аэропорту приземлился самолет премьер-министра Италии», - начал текст автор. Даже предположив, что новостной повод материала выражен в его заглавии – «Минск искренне приветствует Сильвио Берлускони», такое начало текста не кажется удачным. Логичнее было бы продолжить, например, следующим образом: «Самолет премьер-министра Италии приземлился в Национальном аэропорту вчера во второй половине дня». Мне это кажется более оправданным с точки зрение ясного и последовательного разворачивания мысли. Не в последнюю очередь и потому, что не каждый читатель газеты может знать, кто такой Сильвио Берлускони. Поэтому незамедлительное указание на то, что он - премьер-министр Италии, было бы очень кстати и могло бы поддержать интерес этого читателя к тексту.
Неуместным кажется и открытое введение автором в текст собственной персоны. Второй абзац вдруг открывается словами: «Вспоминаю затянувшийся заполночь апрельский ужин А. Лукашенко и С. Берлускони в палаццо Киджи…». Прежде всего, те, кто помнит советское телевидение, думаю, без труда услышат в этих словах штамп советских собкорров за рубежом, ведущих очередной репортаж из Бонна или Вашингтона и что-то в очередной раз вспоминающих «по случаю». Во-вторых, авторское воспоминание было бы оправданым, если бы он и в самом деле вспомнил какую-то значимую, яркую деталь того ужина. На деле же все свелось к банальному и приэтом самоуничижительному повествованию о том, что в своем репортаже по поводу той встречи он «осмелился предположить, что это был переломный момент в политических отношениях между нашими странами». Для меня эти слова ничего не значат и никак не проясняют, на основании чего он сделал такое заключение.
Отдельная тема – экономность в расходовании автором языковых средств. В том же первом абзаце он пишет: «Спустившись с трапа, Сильвио Берлускони сразу же отправился в резиденцию Президента.» Почти смешно. Можно ли куда-то отправиться, не спустившись с трапа? Тогда зачем обращать внимание читателей на это?
В целом, материал представляет собой хаотичное нагромождение фактуры, значительная часть которой требует дополнительной разработки. К примеру, часть текста составляет кусок трудовой биографии Берлускони. Есть указание на то, что «был подписан ряд документов экономического характера», а также на то, что «в стране работает 80 предприятий с итальянским капиталом». Создается впечатление, что самому автору осталась неясна цель написания этого текста. Иначе, как можно объяснить то, что он закончил его многоточием? Это более чем странное окончание для газетных материлов информационного характера. Оно не может оправдываться философичностью текста, неоднозначностью рассматриваемой в нем проблемы или приглашением читателей задуматься над написанным. Многоточие в конце этого текста воспринимается мной как растерянность, незнание автора, чем закончить, какой вывод сделать. И это абсолютно логично, учитывая тематическую пестроту и поверхностность текста.
Логика развития моей реплики требует рекомендаций, как можно было бы улучшить текст. Прежде всего, я бы убрала из него многочисленные цитаты. А дальше, те «куски» информации, которые автор сбросил в один материал, использовала бы как информационные поводы для написания отдельных текстов. Биография Берлускони. Уверена, она была бы интересна многим читателям газеты. Мимоходом упомянутые предприятия с итальянским капиталом тоже заслуживают отдельного текста с рассказом о том, в каких сферах их больше всего, сколько людей в них работает, как географически эти предприятия распределены по стране. А кривая объемов инвестиций в экономику Беларуси вообще украсила бы страницу газеты даже с точки зрения дизайна. Я бы использовала ее вместо тривиального фото национальных флажков двух стран. Но самое важное – необходим внятный текст о подписаных экономических документах и тех перспективах, которые они открывают перед белорусской экономикой. Разумеется, все эти тексты были бы небольшого объема: фактура, изложенная ясно, лаконично и логично.
Уверена, что предложенная схема перемен – не единственнол возможная.

Чтение газеты «Советская Белоруссия» (СБ) неизбежно должно привести к вопросу: можно ли, оставаясь узко-партийным изданием (каковым по сути является СБ), писать тексты, система убеждения которых строится не на подтасовках,недосказанностях и подобных манипуляциях, а на рациональных доводах, приемлемых, разумеется, в рамках данной идеологической позиции. Я прекрасно понимаю, что газета может поступать так из желания казаться объективной. Но опять же, зачем ей это? Возможность объективности в журналистике давно поставлена под сомнение. А исследователи масс медиа на родине объективистского подхода, в США, давно назвали одну из важнейших причин, послужившей поводом для расцвета требования объектиности: владельцы газет были заинтересованы в получении максимальной прибыли. Добиться этого можно было только сделав газету привлекательной для людей с разными политическими взглядами. Но все это неактуально для СБ. Газета получает, видимо, значительную часть своей прибыли от обязательной подписки, налагаемой на организации и компании. Широкая и гарантированная аудитория, в свою очеред, стимулирует рекламодателей к размещению рекламы в СБ. К тому же, в киосках «Белпечати» номера СБ выложены на самом видном месте. Так что потенциальный читатель в тот момент, когда он или она готовы к покупке, видят СБ прежде всего…
Могут ли быть еще какие-то доводы, объясняющие существующее положение вещей с текстами СБ?

С 2001 года на факультете журналистики Белорусского государственного университета я преподавала курс по теории журналистских жанров. Это было неплохим стимулом для чтения белорусских газет и в целом для анализа ситуации на рынке белорусских масс медиа. После стажировки в Стенфорде в 2008 году возможность преподавания на факультете исчезла, а вместе с ней отпала и необходимость читать белорусские газеты. Но осталась жажда делать что-то в области теории журналистики. В общем, в ситуации отсутствия систематического анализа журналистского процесса в Беларуси, я подумала о том, что могла бы делать обзоры этого процесса в блоге. Моя цель при этом - не вступать в идеологические споры, а сконцентрироваться на анализе профессионального уровня, для начала, белорусских газет.